Прекрасная Катрин - Страница 44

Она прошла через галерею, пересекла большой зал и повернула на лестницу, ведущую в покои Жиля, не встретив ни единой живой души. Правда, иногда из-за дверей вдруг слышался звучный храп, сразу лишавший ночь ее колдовского очарования. Однако, по мере того как она поднималась, становились слышнее какие-то странные звуки, заглушаемые толстыми стенами: то были голоса людей, но нельзя было разобрать, что вырывается из их груди – смех… или, может быть, стоны?

В башенке горело несколько факелов, снаружи их не было видно. Катрин, поставив подсвечник на ступеньку, продолжала подниматься. Однако, когда она уже собиралась войти в коридор, где находилась дверь в покои Жиля, перед ее глазами вдруг возникла черная сгорбленная фигура. Она отпрянула со сдавленным криком, но спрятаться было негде. Перед ней стоял старый Жан де Краон.

Глядя, как он моргает от слабого света, идущего с лестницы, она подумала, что сейчас он больше, чем когда-либо, напоминает сову, упавшую с дерева. На лице его был написан ужас, и это вселяло тревогу. Казалось, он нисколько не удивился, увидев ее в таком месте в подобный час, словно это было для него самым привычным делом. Опершись о стену, он тяжело дышал. Она увидела, как он дрожащей рукой рванул ворот, словно ему не хватало воздуха, а потом закрыл глаза.

– Сеньор, – прошептала она, – вам плохо?

Морщинистые веки дрогнули, и Катрин с изумлением увидела, что по иссохшей щеке катится крупная слеза. В жестком взгляде Жана де Краона отражалось такое неподдельное отчаяние, такая детская растерянность, что у нее сжалось сердце. Она тихонько тронула его за плечо.

– Могу я что-нибудь сделать для вас?

Голос Катрин наконец вывел старого сира из полулунатического состояния: он взглянул на нее, и в его глазах мелькнул какой-то проблеск жизни.

– Пойдемте! – еле слышно сказал он. – Здесь нельзя оставаться!

– Но я должна! Мне надо увидеть вашего внука и…

– Увидеть Жиля! Увидеть этого… Нет, нет, пойдемте, пойдемте скорее! Ваша жизнь в опасности…

Он схватил ее за запястье сухой жилистой рукой и потащил за собой с неожиданной силой. Внезапно рука его дрогнула, он отпустил Катрин, и его стало рвать. Катрин с испугом увидела, что лицо у него позеленело.

– Вы больны, вы очень больны, сеньор! Я позову слуг…

– Ни за что! Спасибо, что пожалели меня, но теперь пойдемте!

Он говорил почти беззвучно, однако ему удалось сделать усилие над собой, и он стал спускаться, опираясь на руку Катрин. Внизу он остановился и взглянул наверх, словно опасаясь увидеть что-то ужасное, затем перевел взгляд на Катрин. Молодую женщину била дрожь.

– Госпожа Катрин, – произнес он тихо, – прошу вас не задавать никаких вопросов. Случай… и любопытство подтолкнули меня, и я узнал тайну новых развлечений… моего Жиля. Тайна эта ужасна. В одно мгновение рухнуло все, во что я верил, чему поклонялся. Жизнь моя разбита. Мне остается только молить Господа призвать меня к себе как можно скорее. Я…

Дыхание у него прервалось, он запнулся, но все-таки договорил, и в голосе его звучала бесконечная грусть.

– Я старик, и жизнь моя не была безупречной… о нет! На совести моей много грехов… однако я не думал, что кара будет такой жестокой. Я не заслужил этой…

Внезапно его лицо побагровело от бешенства, которому он не смел дать волю. Катрин, покачав головой, сказала очень мягко:

– Сеньор… я не собираюсь выведывать тайны ваших близких. Но я должна спасти жизнь человека. Завтра на заре…

– Что? – спросил сир де Краон, глядя на нее бессмысленным взором. – Ах да! Ваша служанка…

– Да, и я прошу вас…

Ноги у нее вдруг подкосились, и она вынуждена была прислониться к стене. Глаза ее наполнились слезами.

– Чтобы спасти Сару, я бы вошла даже к самому Сатане, – пробормотала она.

– Жиль хуже Сатаны!

Взгляд старого сира скользнул с бледного лица Катрин на ее округлившуюся талию, и он словно бы впервые понял, в каком состоянии она находится. В его глазах снова появился ужас.

– Как же я мог забыть? Вы должны стать матерью. Вы носите ребенка! Ребенок… Милосердный боже!

Схватив ее за плечи и с тревогой вглядываясь в ее лицо, он выдохнул:

– Госпожа Катрин… Вам нельзя оставаться в этом замке. Это место проклято. Вам надо бежать… немедленно… сегодня же ночью!

Она смотрела на него с изумлением, и в сердце ее вдруг зашевелилась надежда.

– Как я могу! Я пленница…

– Я выведу вас… выведу сию же минуту! Если я спасу вас и ваше дитя, то в жизни моей будет хотя бы этот добрый поступок.

– Я не уйду без Сары…

– Идите к себе и собирайтесь. Я пойду за Сарой. Затем спускайтесь вниз как можно скорее и ждите меня у выхода.

Он уже занес ногу на ступеньку, когда Катрин схватила его за руку.

– А как же Жиль? – спросила она. – Что он вам скажет? Вы не боитесь, что…

Внезапно сир де Краон вновь превратился в того высокомерного холодного сеньора, каким она его знала.

– Я ничего не боюсь. Как бы низко ни пал сир де Рец, я по-прежнему его дед! Он не посмеет. Поторопитесь! На заре вы уже должны быть в безопасном месте.

Катрин не нужно было повторять дважды. Забыв и страхи и усталость, она подобрала юбку и стремглав помчалась к своей комнате, молясь про себя, чтобы не оказалась призрачной эта надежда и чтобы старый сеньор в последний момент не отказался от своих великодушных намерений. Она поспешно связала в узел самые ценные свои вещи, одежду Сары, запихнула оставшиеся золотые монеты в потайной кармашек, плотно запахнулась в плащ, повесив накидку Сары на руку, и, не оборачиваясь, вышла из комнаты, где ей пришлось провести столько мучительных часов. Давно она не ощущала такой легкости.